«БЛИЖНИЙ ВОСТОК ВСЕГДА БЫЛ СВОЕГО РОДА РАЗ-РУШИТЕЛЕМ РЕПУТАЦИЙ»

БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ПАСЬЯНС: РОССИЙСКИЕ ЭКСПЕРТЫ ПОДГОТОВИЛИ ДОКЛАД О САМОМ ГОРЯЧЕМ РЕГИОНЕ

В понедельник, 21 мая, на площадке Международного дискуссионного клуба «Валдай» проводится презентация доклада «Россия на Ближнем Востоке: гармония полифонии». Среди участников мероприятия – ведущие российские востоковеды: научный руководитель Института востоковедения РАН, академик РАН Виталий Наумкин, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН Ирина Звягельская, руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Василий Кузнецов.

Россия, принимающая непосредственное участие в событиях на ближневосточном регионе, старается о возможности балансировать в непростых условиях, сохраняя и устанавливая рабочие отношения с различными – нередко враждебными между собой – региональными игроками (с Израилем и «Хизбаллой», с Ираном и Саудовской Аравией, с правительством и оппозицией в Сирии, с правительством в ливийском Триполи, Палатой представителей в Тобруке и с племенами на юге Ливии, с Катаром и ОАЭ, с Турцией и курдами.). Авторы доклада считают, что действия нашей страны в Сирии обозначили новый этап в российской политике: «Это был не очередной пример применения силы вблизи границ для обеспечения непосредственных интересов, а демонстрация гораздо более широких возможностей и заявка на глобальную роль. Военное присутствие в регионе при этом стало важным, но не единственным рычагом влияния, позволяющим Москве проводить многовекторную политику».

Во многом «триггером» для сложнейшей политической ситуации на Ближнем Востоке послужили события «арабской весны». В некоторых странах (таких как Сирия, Ливия, Йемен) они продолжают отдаваться эхом в виде кровавых междоусобных войн, в которые вовлечены и многочисленные внешние силы. И несмотря на попытки мирного урегулирования ситуации там, конфликты погасить не удается. Более того, указывают авторы доклада, «и участники противостояний, и внешние акторы, и сами общества адаптируются к ситуации конфликта. «Рутинизация» снижает шансы на урегулирование».

Однако остается небольшое пространство для весьма осторожного оптимизма: «вопреки апокалиптическим прогнозам, ни одно государство, вовлечённое в конфликт, не прекратило существование и не распалось. Несмотря на тенденцию к дезинтеграции, продемонстрирована относительная устойчивость политических режимов (Ирак, Сирия) и социально-политических структур (Йемен, Ливия)». Правда, составители доклада делают важную оговорку: основным фактором общественно-политической жизни на Ближнем Востоке, определяющим поведение как политических элит, так и широких общественных слоёв, стал страх перед возможным насилием и конфликтами.

Говоря о ситуации в Сирии, авторы доклада указывают на то, что, несмотря на ряд позитивных результатов, достигнутых в ходе военного разгрома ИГ (террористическая группировка, запрещенная в России и других странах), она всё же не выглядит стабильной и близкой к урегулированию: «Сложившееся соотношение сил чревато новыми вызовами и рисками. Изменение силового баланса грозит стать демотивирующим фактором для части оппозиции, опасающейся участия в переговорах в отсутствие надёжных и сильных позиций для торга. Одновременно часть правительственной элиты может больше рассчитывать на военный выигрыш, чем на дивиденды, которые есть возможность получить в результате переговоров». Положение усложняется не только нежеланием или неспособностью внутренних игроков конфликта идти на компромисс, но и тем, что в сирийской войне замешаны интересы целого ряда глобальных и региональных внешних игроков. И это – само по себе – создает не только дополнительные препятствия для урегулирования, но им новые конфликтные ситуации: «В целом задача координации усилий между Россией и Западом по сирийской проблеме не была решена и пока сводится к сохранению формата предотвращения столкновений между военными и обмену соответствующей информацией. На фоне общего обострения отношений на мировой арене сирийский конфликт не только не способствовал снижению напряжённости, но, напротив, сам стал драйвером усиления разногласий».

Есть в ближневосточном регионе страны, которым удалось более-менее успешно справиться с вызовами начала 2010-х гг. (это Саудовская Аравия, Алжир, Марокко, Египет). Но авторы доклада предупреждают: если эти эти государства не докажут дальнейшую устойчивость к внутренним вызовам и угрозам, их могут ждать новые, возможно, даже более жёсткие испытания: «Набирающие обороты реформы в Саудовской Аравии, экономические вызовы, стоящие перед Египтом и усугубляемые проблемой водных ресурсов, политический транзит в Алжире, узлы социального напряжения в Марокко — все эти неизбежные обстоятельства, порождённые каждый раз уникальными страновыми условиями, в краткосрочной перспективе повышают политические риски».

Ближний Восток – регион, в котором большую активность проявляют различные транснациональные экстремистские группировки, выступающие под религиозными лозунгами. Хотя военный разгром т.н. «Исламского Государства» (ИГ/ИГИЛ – террористическая группировка, запрещенная в России и других странах) в Сирии и Ираке как территориального образования показал ограниченную перспективность подобных квазигосударств и общую уязвимость крупных джихадистских структур, коренные причины возникновения подобных образований не устранены, говорится в докладе. Соответственно, сохраняется и даже увеличивается угроза сетевого терроризма, формирования спящих ячеек как в регионе, так и за его пределами, рост рекрутинговой активности, дальнейшее распространение террористической активности в киберпространстве, все более широкое использование террористами новых инструментов например, криптовалют.

Особое место в современных процессах на Ближнем Востоке занимает курдская проблема: «Пока что борьба курдов за самоопределение рассматривается элитами соответствующих государств как вызов территориальной целостности, а сами курдские лидеры — как сепаратисты. Понимая, что кризис предоставляет им историческую возможность если не обретения государственности, то повышения уровня международной субъектности, они пытаются пользоваться моментом, испытывая пределы возможного». В этих условиях, говорится в докладе, некоторые глобальные игроки активно используют курдов для воплощения своих геополитических замыслов, манипулируя их стремлением к самоопределению (так поступают, например, Соединенные Штаты в Сирии). А региональные игроки (как, например, Турция в сирийском Африне), несмотря на заслуги курдов в борьбе с джихадитсами, жёстко действуют, чтобы помешать курдским формированиям закрепиться на освобождённых и контролируемых ими территориях, Сложнейшая ситуация усугубляется и отсутствием единства между различными фракциями курдских элит, борющихся за власть и ресурсы.

В крайне сложной мозаике ближневосточной политике Москве приходится нелегко: надо умело лавировать среди рифов. Как заключают авторы доклада, «Ближний Восток всегда был своего рода разрушителем репутаций: внутренние игроки пытались заставить своих внешних партнёров играть по собственным правилам и тем самым нередко обесценивали и выхолащивали политику ведущих держав. Понимая это, Россия не только дистанцируется от чрезмерных дружеских объятий, но и разрабатывает ясную и относительно легко осуществимую стратегию выхода. Она не означает ни разрыва привычных связей, ни отказа от взаимовыгодных контрактов, но предусматривает «красные линии», за которые не следует заходить игрокам, исполняющим собственные партии на фоне мощной симфонии её многовекторной политики».