http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=2e622703-0e75-434c-8d9a-980085790755&print=1© 2024 Российская академия наук
Напомним, решение придать конференции перманентный характер родилось в ходе первой сессии, состоявшейся в августе 2013 года. Она была созвана по инициативе сотрудников академических институтов, советов молодых ученых, клуба “1 июля” и Профсоюза работников РАН, которые выступали против силового продавливания властью законопроекта о реорганизации Академии наук. Благодаря решительному протесту научной общественности, выраженному, в том числе, на этой конференции, итоговый вариант закона оказался несколько мягче, чем первоначальный.
Поводом для созыва второй сессии стало создание ФАНО типового устава института, в котором роль Ученого совета в принятии решений была сведена к минимуму. На форуме обсуждался широкий спектр проблем, связанных с управлением наукой. В резолюции было отмечено, что принципиальные решения в научнообразовательной сфере, готовящиеся органами государственной власти, должны приниматься только после обсуждения и согласования с научным сообществом. Кроме того, конференция выразила возмущение попытками чиновников предельно формализовать оценку работы ученых и НИИ и перевести исследования на преимущественно грантовое финансирование.
В итоге в типовом уставе НИИ нашли отражение многие ранее действовавшие в институтах РАН принципы научного самоуправления. Появилось и несколько новых площадок для консультаций представителей науки и властных структур.
И вот профессиональное сообщество вновь бьет тревогу. Вопросы, ради которых собирается третья сессия, поставлены в открытом письме клуба “1 июля” и оргкомитета Конференции научных работников председателю Правительства РФ. В этом послании выражается тревога по поводу набирающего темпы процесса разрушения научной среды, которую, по словам ученых, “невозможно купить, завезти и пересадить на отечественную почву”. Напомнив Дмитрию Медведеву его обещание на мартовском Общем собрании РАН участвовать в корректировке “самых разных вопросов, если это отвечает интересам науки и Российской Федерации”, авторы письма попросили отложить утверждение ряда документов, представляющих серьезную угрозу существованию российской науки.
Речь идет о плане ФАНО по реструктуризации институтов, а также подготовленных в Минобрнауки Программе фундаментальных научных исследований Российской Федерации на долгосрочный период и методических рекомендациях по распределению бюджетных субсидий государственным научноисследовательским и научнотехническим организациям. Главную опасность этих документов подписанты обращения видят в том, что в них реализована стратегия перевода науки на конкурсное финансирование.
Наука не спортивное состязание и не совокупность конкурирующих бизнеспроектов, заявляют ученые. Пытаться оставить только “самые лучшие” коллективы, руководствуясь принципами мифической “эффективности”, гибельно. Такие коллективы, как разбросанные головешки костра, все равно погаснут, произойдет их деградация. Опыт, в том числе международный, показывает, что качественная фундаментальная наука может развиваться только в условиях регулярного “базового” финансирования, позволяющего вести исследовательскую работу достаточно широкому слою научных сотрудников, а не только отдельным “выдающимся ученым”.
“Поиск” попросил инициаторов конференции пояснить, почему потребовалось срочно трубить сбор широких научных масс.
Принятие навязываемых нам документов, в частности нового порядка финансирования институтов, грозит превратить поляну российской науки в крохотный пятачок, считает один из лидеров Комиссии общественного контроля в сфере науки, главный научный сотрудник Института ядерных исследований РАН, академик Валерий Рубаков. Поэтому я призываю всех коллег принять участие в подготовке конференции и в самом мероприятии. Назрела настоятельная потребность обменяться соображениями о том, во что нас пытаются затащить.
Валерий Анатольевич, новый порядок распределения базового бюджета подготовлен по инициативе Совета по науке при Минобрнауки, состоящего из авторитетных исследователей, представителей научного сообщества. Вы просите главу правительства этот документ не утверждать. А не проще ли ученым договориться между собой?
В какой степени совет при министерстве представляет интересы научного сообщества и как он их отстаивает это вопрос. Договориться с ними не получилось. Члены нашей Комиссии общественного контроля в сфере науки обсуждали предложения совета с его председателем Алексеем Рэмовичем Хохловым и членом совета Юрием Юрьевичем Ковалевым, но все остались при своем мнении. Давайте на конференции послушаем других ученых.
Необходимость скорейшего принятия плана реструктуризации академических институтов и Программы фундаментальных исследований РФ диктуется поручениями президента страны. Отвергая чиновничьи разработки, надо, наверное, предлагать альтернативные варианты. Они у вас есть?
Правильно составленных бумаг бюрократического характера у нас нет, ученые и не должны их писать. В процессе подготовки к конференции нам необходимо выработать общее понимание того, как должна развиваться наука, своего рода манифест. Ну, а после того, как принципы сформулированы, сделать официальный документ техническая задача.
Председатель Профсоюза работников РАН, заведующий лабораторией Института общей физики РАН Виктор Калинушкин сообщил, что он подготовил методику расчета последствий введения в конкретных институтах конкурсного порядка распределения базового бюджета.
Предварительные выкладки по самому мягкому варианту (без учета секвестра, с повышающими коэффициентами по зарплате, равными единице) показали, что персонал московских институтов будет сокращен примерно в 3 раза, санкт петербургских в 22,5 раза, других регионов в полтора, проинформировал руководитель профсоюза. Вариации связаны с разными средними зарплатами по стране, от которых “пляшут” оклады сотрудников. Коллеги из ивановского Института химии растворов РАН, которые провели более точные расчеты, определили, что у них от работающих сегодня более чем 200 человек останется около 60.
Вы пытались довести свои результаты до разработчиков методики?
Да, нас приглашали на консультации в министерство, и по ряду вопросов мы встретили понимание. Но надежд на то, что министерство добровольно сдаст назад, мало. Судя по всему, окончательное решение будет принимать министр, а мы разговаривали с его заместителями. Ситуация ведь экстраординарная еще и потому, что важнейший, судьбоносный для науки документ пытаются провести приказом по министерству, а он не требует согласований, разве что в Минюсте. Дмитрий Ливанов может ввести его в действие одним росчерком пера. Если что-то и спасет положение, то только единство и активность научного сообщества.