Версия для печати
Вернуться к списку

Может ли ученый публично отстаивать свои взгляды

Преподаватель остается преподавателем не только в аудитории, сам статус профессора обязывает его носителя быть корректным в высказываниях, всегда продумывать свои слова. Интеллигентный человек воздержится от провокационного и оскорбительного слова.

В последнее время в связи с выборами в РАН и рядом других процессов и прецедентов активизировалось обсуждение проблемы «свободы слова» в научно-образовательном сообществе. В частности, обсуждается, может ли ученый отстаивать публично взгляды, которые научным сообществом в целом считаются «лженаучными», дискредитирующими академию и т. д.

Одновременно обсуждаются вопросы о том, что такое «публичное высказывание», как определять плагиат и т. д. В ситуации несогласия с заявлениями отдельных ученых нет ничего принципиально нового: выдающийся авиаконструктор Бартини опубликовал в Докладах Академии наук вывод всех основных физических констант из равенства А=А, ректор МГУ академик Логунов последовательно и систематически опровергал теорию относительности. Существуют и современные примеры.

Ситуация XXI века определяется иным масштабом эффекта, который может произвести высказывание отдельного ученого, и скоростью формирования этого эффекта. Мы наблюдаем это как в российской действительности – случай профессора Гасана Гусейнова, так и за рубежом – случай Нобелевского лауреата Джеймса Уотсона, лишенного почетных званий в созданной им лаборатории за неполиткорректные, по мнению общественности, тезисы о расовом неравенстве, или же молниеносное прекращение со стороны ЦЕРН работы с Алессандро Струмиа, объявившего физику наукой мужчин.

Возьмем заведомо парадоксальный пример, не будем вдаваться в его научную содержательность и осмысленность. Университетский ученый может найти основания для поиска, например, философского камня. Его занятия таким поиском сами по себе умещаются в рамки «академической свободы». Но если он включает эти занятия в заявку на грант, то грантодатель должен изучить их обоснованность; если ученый включает эти занятия в свой план работ, финансируемых государством, то государство также должно иметь для этого основания.

Скорее всего, ученому откажут. Если он дает об этих исследованиях интервью, размещает в интернете (например, в fb) «информацию» (по существу – рекламу) чудодейственных свойств вещества, то это нанесет ущерб его университету в глазах образованной части общества. Для такого «выхода во вне» нужны намного более серьезные основания, чем «академическая свобода».

Можно было бы предположить, что ученый публикует рассказ о своих «открытиях» «просто, как частное лицо», что эти исследования никак не поддерживаются, что ведет он их исключительно дома в нерабочее время и т. д. Однако в большинстве ситуаций даже это «не сработает». Можно явно указать такие обстоятельства в тексте публикации, однако никто не мешает читателю немедленно заглянуть в Википедию и заключить (пусть и не правомерно), что именно в таком-то университете ведутся такие-то лженаучные исследования.

Следующий вопрос – преподавание. Что и как преподавать – даже более важно для университетского профессора, чем что и как исследовать. Например, профессор предлагает прочитать лекцию по креационизму, как научно обоснованной и «единственно верной» теории. Даже если эту лекцию он прочитает «на общественных началах», не в рамках своей «академической нагрузки», университет имеет право не одобрить такое предложение. Профессор может прочитать такую лекцию в другом месте, не размещать информации о ней в местах, связанных с университетом. Но и здесь избежать ассоциаций с университетом будет трудно, и университет может рекомендовать профессору воздержаться от публичной пропаганды своих взглядов.

Совсем особая ситуация возникает, когда университетский профессор высказывается на тему явлений общественной жизни, в частности, политики. В этой ситуации, если, например, ученый – физик, академик Сахаров, или лингвист и философ – профессор Хомский, ясно, что он высказывает прежде всего свою личную позицию (которая может совпадать с позицией какой-то общественной группы). В случае таких известных фигур, многие, кого интересует мнение этих граждан, в своем восприятии «отстраиваются» от академической роли ученого – члена академии, профессора университета – и рассматривают его общественную позицию по существу.

Сложнее, если ученый – это профессор молекулярной биологии и высказывается о ГМО, или он – профессор политологии и высказывается о ходе избирательной кампании и назначении губернаторов. Или же возьмем пример филолога Г. Гусейнова, который поднял проблемы чистоты языка и языковых прав в мультикультурных сообществах. Тогда профессор находится на своем профессиональном поле, и общество должно относиться к его мнению, как к экспертному, отражающему общепрофессиональную позицию, или хотя бы не противоречащему этой позиции. Ученые, университеты, академии дорожат своим авторитетом в обществе и стараются его поддерживать, а не расшатывать.

Наконец, существенным может быть то, что главным в высказываниях ученого оказывается их оценочная сторона, используемая в таких оценках лексика. И здесь мы можем встретить «непарламентские» выражения в многовековой истории дискуссий с участием ученых за «академическими рамками». Но реакция общества, современная «роль личности в истории» оказываются максимально усиленными современной информационной цивилизацией. Благодаря цифровой революции в медиа и радикальному упрощению доступа к публикации, некоторые аккаунты в социальных сетях по размерам своей аудитории значительно опережают традиционные СМИ.

Таким образом, любое высказывание человека, имеющего несколько тысяч подписчиков, является весомо публичным, а блог – не приватное пространство. Именно этим можно объяснить тот общественный резонанс, который вызвали высказывания профессора Гусейнова. Преподаватель остается преподавателем не только в стенах аудитории, сам статус профессора обязывает его носителя быть корректным в высказываниях, всегда продумывать, как отзовется произнесенное им слово, как оно будет понято и воспринято. Интеллигентный человек воздержится от провокационного и оскорбительного слова.

В случае Г. Гусейнова на это указала университетская комиссия по этике, признавшая, что неосторожные высказывания филолога нанесли ущерб репутации вуза. Это естественная реакция – защитить университетскую корпорацию от недовольства общественности, вызванного неосторожными высказываниями одного из ее членов. Безусловно, существование университета возможно только в условиях академической свободы, но в данном случае речь идет о том, что свобода высказывания должна регулироваться и этическими правилами.

Наше образовательное сообщество и общество в целом нуждаются в развитии в каждой образовательной организации академической культуры. То же относится и к выстраиванию культуры взаимоотношений университета с учредителями и обществом. В эпоху интернета и цифровых СМИ это становится особенно актуальным и насущным. Пример формирования подобной культуры в ВШЭ представляется интересным и показательным.

Учёные получили уникальные данные по биологии рыб у берегов Приморья

Новости Владивостока и Приморья, 12.12.2019

Завершился третий полевой сезон проекта по изучению ихтиопланктона бухты Житкова. Начиная с марта учёные Национального научного центра морской биологии им. А.В. Жирмунского ДВО РАН (ННЦМБ ДВО РАН) совместно со специалистами Приморского океанариума проводили отловы, собирая материал для исследований, передает пресс-служба океанариума.

— Мы занимаемся мониторингом видового состава личинок рыб (ихтиопланктона) в пелагиали залива Петра Великого, материал собираем с весны до поздней осени, то есть от льда до льда — рассказывает руководитель лаборатории ихтиологии ННЦМБ ДВО РАН Андрей Баланов. — Существует три пика обилия личинок рыб в этом районе, наиболее крупные приходятся на весну и лето, а осенью в ихтиопланктоне встречаются личинки всего пяти видов.

По словам Андрея Баланова, перед учеными стоит несколько задач, главная из которых — «лучше понять», то есть исследовать ихтиопланктон тех семейств залива Петра Великого, полный цикл размножения которых неизвестен. До настоящего времени этой проблематикой так тщательно никто не занимался, поэтому работу биологов сопровождает немало откровений.

— Например, в заливе живут два вида мохоголовых собачек, один из них — собачка Сайто (Chirolophis saitone) — был обнаружен здесь только в 2011 году и до сих пор считается редким видом. Японская мохоголовая собачка (Chirolophis japonicus), наоборот, считается обычным видом, её часто снимают на фото и видео аквалангисты, — пояснил ученый. — Но, изучив данные по ихтиопланктону залива, мы точно можем сказать, что оба вида у нас являются обычными, а собачка Сайто в планктоне бухты Житкова часто преобладает по численности над японской собачкой. Просто собачка Сайто — мелкий вид (длиной не более 10 см) ведёт скрытный образ жизни, прячется в ракушках мидий, и люди не замечают этих рыб. Японская собачка достигает длины 55 см, самцы часто охраняют свои убежища и могут быть агрессивны по отношению к водолазу. Их не заметить – очень сложно!

В ходе полевых работ помимо научных задач биологи решали и насущные прикладные — отрабатывали полный цикл разведения и содержания рыб для последующего пополнения коллекции океанариума.

— Например, в прошлом году в траве собрали мальков или поздних личинок липариса. Они были посажены специалистом океанариума Юрием Некотиневым в аквариумы, за год выросли и сейчас живут в экспозиции, — рассказал Андрей Баланов.

Сбор материала всегда происходит ночью. Личинки привлекаются и концентрируются в поверхностном слое воды благодаря яркому свету прожектора. Личинок собирают мелкоячейными сачками. Полученные пробы затем отправляются в лабораторию, где биологи определяют видовой состав ихтиопланктона.

— Внешний вид личинок рыб в ихтиопланктоне отличается от того, как эти животные выглядят во взрослом и даже в мальковом состоянии, поэтому определять их визуально не умеют, нужны специальные исследования для многих массовых семейств, — пояснил Андрей Баланов. — Хорошо изучены промысловые виды, например, навага или минтай. Но практически не изучены личинки стихеевых и бычков-керчаков, которые обычны и даже обильны в заливе Петра Великого. В этом году мы расширили наши возможности изучения видового разнообразия рыб бухты Житкова — помимо использования сачков, добавили ловы малькового невода и водолазные работы. Последний способ позволяет наблюдать и за поведением рыб под водой в естественных условиях. Мы получили уникальные данные по биологии самых разных видов рыб, часть информации уже обработана и будет опубликована в научных изданиях в следующем году.