http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=2a395046-f231-4941-a92d-4a8a875b34d4&print=1© 2024 Российская академия наук
У российских ученых есть апробированный метод выявления опасных для здоровья территорий, который чиновниками положен «в стол», говорит известный эколог.© Фото из личного архива Алексея Яблокова
Недавно министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской заявил: «Если исходить из абсолютных показателей по загрязнению воздуха – а это основной фактор, влияющий на здоровье людей, – то наихудшая ситуация в Москве, Норильске, Иркутске, Чите, Дзержинске, Красноярске, Екатеринбурге, Челябинске, Магнитогорске». Это заявление – повод еще раз отметить сомнительность подходов Минприроды к определению качества нашей среды обитания, и, главное в определении приоритетов действии по ее улучшению.
Начиная с 2013 года, Минприроды на основании данных по состоянию приземной атмосферы, числа автомобилей, энергопотреблению, водопользованию, обращению с отходами, состоянием растительного и животного мира, и принимаемых управленческих решений, оказывающих воздействие на окружающую среду, составляет экологический рейтинг городов и целых регионов России. Утверждается, что эта методика разработана совместно с компанией Ernst&Young (четвертой по величине бизнес-консалтинговой компанией в мире).
На чью голову упал реактор в Беларуси?
По сумме этих семи критериев в прошлом году Москва была среди лучших. Трудно представить, как эксперты Ernst&Young суммируют такие явно негативные экологические эффекты от управленческих решений в столице как, например, замена природных на рулонные газоны, кратный рост объемов применения противогололедной химии и сокращение зеленых площадей, с такими явно положительными эффектами, как улучшение качества моторного топлива и снижение концентрации окислов азота. Такое сложение неслагаемых («толстого с красным») – принципиальная методологическая слабость подобных «рейтингов». Но проблема еще серьезнее.
Министр прав, обращая особое внимание на качество атмосферного воздуха для здоровья. Но как определить это качество? Минприроды учитывает загрязнение по 20-30 широко распространенным и легко учитываемым (но не обязательно самым вредным) показателям, хотя, на самом деле, в воздух городов постоянно попадет около 500 вредных веществ. А всего в мире зарегистрировано более 250 тыс. химических веществ, в промышленных масштабах попадающих в окружающую среду, и этот список растет на десятки наименований ежедневно. Все их учесть в экологическом мониторинге практически невозможно. А это значит, что экологический мониторинг по предельно-допустимым концентрациям (ПДК) отдельных загрязнителей не дает истинной картины.
Еще одна проблема – корректное определение размеров выбросов, даже той горстки загрязнений, что учитывается. Выбросы предприятий попадают в статистику по их отчетам, основанным на средних величинах, заложенных в проектах. Реальные цифры всегда существенно отличаются в большую сторону. В городах главный загрязнитель - автотранспорт. Статистический учет этих выбросов тоже производится по средним модельным величинам на автобус, грузовик, легковушку, в лучшем случае, с подсчетом среднего числа авто в городе возрастом до пяти лет, до десяти лет и старше.
Горожане — против каменных джунглей
Каждый водитель знает, что потребление топлива (и выброс!) зависит не только от типа и возраста авто, но и от режима движения (скорости и пробок, ям и дистанции и т.п.). Это значит, что статистика по автомобильным выбросам – тоже ненадежная.
Выражения «среднее по Москве», «среднее по Екатеринбургу» и т.д. – мало информативно из-за многократного различия между городскими районами и даже окрестностями соседних улиц с разной интенсивностью движения транспорта. Это как «средняя температура по больнице», которая не сигнализирует об опасности.
Какой же выход, если мы действительно хотим определить территории для срочных управленческих решений по улучшению экологической ситуации?
Главное – сравнительный анализ экологически зависимой заболеваемости - не только онкологической, но и сердечно-сосудистой, легочной, эндокринной, психической, соотношения полов при рождении, врожденных пороков и аномалий развития для разных территорий. Об этом есть горы научно-методической литературы. Уже много лет экологи кричат об этом, где только могут. В каждой из брошюр серии «Региональная экологическая политика», которые мы издали в последние несколько лет для более чем сорока субъектов Федерации, есть разделы о связи качества среды со здоровьем. Моя книжечка «Экология и здоровье москвичей» вышла в 2009 и 2013 годах. Но медстатистика по административным районам недоступна (то ли «закрыта», то ли отсутствует).
Перешел ли климат черту невозврата?
Объективным (а не статистически-«липовым») показателем экологически опасных территорий, кроме уровня распространения экологически зависимых заболеваний, может быть уровень асимметрии в популяциях растений и животных. Этот метод лет двадцать назад разработан в Академии наук, успешно апробирован в Москве, Калуге, Брянской области и на других территориях, даже утвержден профильным министерством(!), но благополучно положен «в стол».
Почему Минприроды платит миллионы английской консалтинговой компании за сомнительные расчеты, а не создаст экспертный пул из представителей пока еще существующих отечественных академических институтов Дальневосточного, Сибирского, Северо-Западного, Южного отделений РАН и Москвы, который за много меньшие средства выдаст более надежный результат?
Мои советы министру Сергею Донскому:
- не пользоваться липовыми рейтингами из несопоставимых показателей;
- сравнивать территории по единичным, точно учитываемым, показателям (квадратным метрам незапечатанных территорий на душу населения, числу деревьев на человека, числу квадратных метров городской территории на один автомобиль, годовой прозрачности атмосферы, числу (проценту) исчезнувших видов растений и животных за последние 50 лет и т.п.);
- поддержать применение современных балансовых методов экологического мониторинга (по показателям здоровья населения и живой природы).