http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=19a60182-9a09-4611-968e-04add43d0c1c&print=1© 2024 Российская академия наук
Сложная ситуация, сложившаяся с научными фондами, обсуждалась на коллегии минобрнауки.
Ученые бьют тревогу и даже выходят на митинги. Они заявляют, что чиновники держат научные фонды на голодном пайке. Например, вместо обещанных в 2010 году почти 12 миллиардов рублей Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) получил из бюджета в два раза меньше. И в этом году сумма не изменилась, такая же заложена в бюджете и на будущий год. Для сравнения, Национальный научный фонд США имеет девять миллиардов, что почти в 50 раз больше, чем у РФФИ.
На коллегии в минобрнауки обсуждалось будущее трех фондов: РФФИ, Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) и Фонда Бортника. Первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по науке, образованию, культуре и информационной политике Юрий Солонин сказал, что во время визита в парламент и.о. министра финансов Антон Силуанов назвал работу РФФИ и РГНФ неэффективной. Подобное мнение среди чиновников сегодня преобладает.
А поводы для критики дают сами ученые. В статьях в СМИ они пишут, что фонды выдают гранты слабым коллективам, "своим людям", организациям, которые возглавляют сами руководители фондов, лоббируют интересы РАН, куда уходит более 60 процентов грантов и т. д. Словом, ученые мужи обвиняют фонды в дележе грантов под ковром, в отсутствии прозрачности.
И в то же время именно ученые возмущаются, что бюджет резко сократил финансирование фондов, называют их наиболее эффективным инструментом поддержки науки в России. С этим согласен глава минобрнауки Андрей Фурсенко. Он даже предложил перераспределить в пользу фондов часть денег, выделенных на научные федеральные целевые программы. Однако эта идея не нашла понимания в высших кабинетах.
А вот что министр не понимает, так это полярность высказываний научного сообщества. Действительно, странно, с одной стороны, жестко критиковать фонды, давая аргументы тем, кто распоряжается бюджетом, и одновременно у них же просить деньги? И как может имеющий столько недостатков фонд быть одновременно самым эффективным средством поддержки науки? Но таковы сегодня наши реалии. Наука существует не в идеальном пространстве, она живет по тем же странным, часто искаженным законам, что и все общество. В науке есть и откаты, и кумовство, и лоббирование чьих-то интересов, и т.д. В подобной ситуации смешно требовать, чтобы гранты получали только самые лучшие проекты.
На коллегии прозвучали такие цифры: доля проектов мирового уровня, подержанных РФФИ, сейчас составляет 65 процентов, а к 2013 году возрастет до 75; в ведущих зарубежных журналах опубликовано 7800 поддержанных фондом проектов, в 2013-м их будет 9500. И это при среднем размере гранта всего в 350 тысяч рублей. Любопытно, какие открытия смог бы сделать за такие деньги западный ученый? (Кстати, с 1993 года РФФИ поддержал более 100 тысяч проектов и 400 тысяч ученых).
Прямо скажем, совсем не худшие результаты. Особенно на фоне многих других сфер экономики, где крутятся десятки миллиардов рублей, а то и сотни миллиардов. Конечно, хотелось, чтобы отдача была еще выше. Но очевидно, что число успешных проектов и публикаций напрямую зависит от финансирования. Сегодня оно явно недостаточно, однако пока бюджет не намерен раскошелиться. В 2012 году РФФИ может рассчитывать, как и в предыдущем, на 6 миллиардов рублей, а минобрнауки просит 8,2 миллиарда. А РГНФ получит лишь 1,1 миллиарда рублей. Правда, бюджетная комиссия правительства обещала еще раз вернуться к этому вопросу. Чтобы добиться увеличения вложений, склонить оппонентов на свою сторону, ученым нужны очень весомые аргументы.
- Прежде всего надо сделать работу фондов более прозрачной, - призывал на коллегии Андрей Фурсенко. - И, конечно, тот, кто выиграл грант, но не выполняет его условия, должен быть наказан. Пока я не слышал, чтобы действие гранта прекращалось. Публичное объявление о таких случаях только поднимет престиж фондов. Тогда другие задумаются. Ведь человек, не выполнив взятое на себя обязательство, рискует потерять лицо в глазах коллег.
Министра поддержал глава департамента науки, высоких технологий и образования правительства РФ Александр Хлунов: "Хотелось, чтобы обладатели грантов брали на себя определенные обязательства, выполняли научный этический кодекс. Если он нарушается, нужны строгие санкции. Это повысит ответственность фонда за бюджетные деньги". Хлунов сформулировал для ученых принцип отношений с теми, кто распоряжается бюджетом: "Ученые могут ставить вопрос так: дайте деньги, и мы вам покажем. А можно наоборот: мы предприняли определенные усилия, стали более открытыми, а теперь дайте нам деньги". Словом, сначала стулья, а потом деньги.
Чтобы выполнить наказ и рассчитывать на благосклонность бюджетной комиссии, у фондов не так много времени, по сути, первый квартал будущего года. Свои программы среднесрочного развития представили руководители всех трех фондов. Главное в них - первоочередная поддержка инициативных проектов отдельных исследователей и их творческих коллективов. Это позволит гибко реагировать на новые и наиболее востребованные направления развития науки.
Андрея Фурсенко особо заинтересовало, кто же выигрывает гранты. Нет ли здесь перекоса в сторону каких-то организаций за счет других? Оказалось, что в РФФИ самый тяжелый портфель грантов имеет РАН, серьезно отстают вузы и отраслевые академии. Что касается географии, то с большим отрывом впереди Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск. Словом, все предсказуемо. А вот гуманитарии удивили. Зампред совета РГНФ член-корреспондент РАН Юрий Воротников сообщил, что доля выделенных РАН грантов существенно сокращается, а доля вузов растет. Более того, судя по адресам грантополучателей, гуманитарии двинулись из Москвы в центр России, за Урал и на Дальний Восток. И что особенно обнадеживает: около 40 процентов выигравших гранты моложе 35 лет.