http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=1909256e-385b-45e2-8b4e-0e7cea688d54&print=1© 2024 Российская академия наук
АКАДЕМИК РАН НАТАЛЬЯ ИВАНОВА:
НАДО РАСШИРЯТЬ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ СВЯЗИ С ЕВРОПОЙ
России сейчас стоит направить энергию не на разработку встречных мер на санкции США, а на расширение экономических связей с Европой, считает академик РАН, доктор экономических наук, первый заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Наталья Иванова.
США пока отложили введение нового пакета анонсированных санкций против российских компаний, что вполне в стиле американского президента Дональда Трампа. После пары решительных шагов и громких заявлений он постепенно смягчает свою позицию. В интервью "Российской газете" Наталья Иванова рассказала, что означают санкции США и на какие ресурсы нужно опираться России.
Наталья Ивановна, после прошедшей волны турбулентности рынок ищет какой-то баланс.
Но неопределенность все-таки сохраняется?
Наталья Иванова: Для мировой экономики особой неопределенности нет, в 2018 - 2019 годах она будет расти темпом 3,5 - 3,7 процента. А для нас, конечно, неопределенность большая.
Пока мы не вполне понимаем глубину действия санкций в отношении компаний, отраслей и перспектив их работы с контрагентами на мировых рынках. Мы не знаем, будут ли введены новые санкции, и когда это может произойти. Мы также не вполне понимаем, насколько нервно поведут себя зарубежные партнеры и инвесторы в нашей стране. Сейчас некоторые из них уходят, разрывают контракты и даже просто деловые контакты, потому что многие либо обеспокоены санкциями, либо подчиняются их действию.
Но о том, что санкции - это всерьез и надолго, специалисты говорили еще три года назад, когда были озвучены первые планы их введения. Можно было не сомневаться, что новые санкции последуют. В Конгрессе США, где республиканцы и демократы делят места примерно пополам и мало по каким вопросам внутренней политики могут договориться, по вопросу о законе 2017 года, предусматривавшем санкции, они проголосовали за него почти единодушно: "за" CAATSA - 98 процентов. В американском обществе есть консолидация. Именно поэтому администрация Трампа просто не может не принимать санкции.
Трамплин для экономики
Что ждет те компании, по которым уже ударили санкции?
Наталья Иванова: Трамп старается не только выполнить предвыборные обещания, но и решить некоторые проблемы, которые ему представляются важными.
Одна из них, например - состояние металлургии, в том числе алюминиевой отрасли в США, которая резко сократила объемы производства. А нужно, чтобы она работала и создавала рабочие места. "Русал", который стал объектом суровых санкций и в этом контексте, скорее всего, не уйдет с рынка, но объемы производства снизятся.
Главные угрозы для финансовой сферы - это запрет доступа на внешние финансовые рынки, блокирование зарубежных финансовых активов, прекращение долгосрочного кредитования, что в сочетании с сокращением потока наличности и невозможностью обслуживать кредиты российских банков может вызвать "эффект домино".
Но я думаю, мы устоим. Банки и компании имеют резервы, а экономика в целом - запас макроэкономической стабильности. Другое дело, что в некоторых "санкционных" отраслях, возможно придется закрывать какие-то заводы, когда реально будет сокращаться выпуск продукции.
Российский бизнес не ожидал этого удара? Может быть, нужно было предусмотреть какие-то риски?
Наталья Иванова: Никакого другого пути процветания в современной мировой экономике, кроме как расширение нашей встроенности в глобальные экономические цепочки добавленной стоимости, нет.
Бизнесмены, против которых ввели санкции, могли делать много чего рискованного, но с точки зрения глобальных стратегий действовали правильно. Экспорт алюминия - это не просто отправка вагонов с металлом потребителям. "Русал" выстраивал долгосрочные внешнеэкономические связи, покупал заводы, инвестировал в смежные производства, работал с трейдерами на биржах разных стран и континентов. При этом российские бизнесмены, конечно, пытались решить какие-то политические вопросы. Но так делает весь крупный бизнес. Другое дело, что надо понимать чужие законы и где-то останавливаться.
А у нас бизнес весь молодой, неопытный еще, и часто не понимает неявных правил, не знает, что в каких-то ситуациях ведет себя неправильно. Становление российских бизнесменов, как крупных мировых игроков, которые выросли быстро и в другой среде, приводит к ошибкам. Это болезнь роста.
Прочность - на запасном пути
После веденных санкций уже прозвучали оценки, что Россию пытаются выдавить из международных экономических отношений. В сегодняшнем глобальном мире такое вообще возможно?
Наталья Иванова: Экономика развивалась бы вполне успешно и в мире, и в любой стране, если бы ей не мешала не политика, цели которой выше экономических. К сожалению, это приводит и к тому, что появляются страны-изгои.
Самый близкий пример - Иран, который такой страной был почти 40 лет и в конце концов пошел на определенные уступки. Политические санкции вообще редко достигают именно политических целей. Но если долго падает жизненный уровень населения, правительству и политическим кругам той стороны, в отношении которых применяются санкции, приходится идти на какой-то пересмотр своих позиций, на выработку каких-то новых соглашений с окружающим миром в той мере, в которой они помогают решить экономические проблемы. Иран, конечно, не такая самодостаточная страна, как Россия. У нас гораздо больше ресурсов.
Насколько хватит этих ресурсов?
Наталья Иванова: Очень многие экономисты, представляющие самые разные фланги экономической мысли, сходятся в том, что макроэкономическая ситуация у нас стабильно хорошая и есть довольно большой запас прочности.
Его обеспечивают существенный приток валюты, связанный с нефтегазовыми доходами, постоянное и значительное превышение экспорта над импортом и, с другой стороны, небольшой государственный долг.
Представление о том, что мы закроем нефтедобычу и будем делать айфоны, с точки зрения экономиста, абсурд
Кроме того, положительно сказывается разумная политика Центробанка, в том числе плавающий курс рубля. Повышение курса иностранных валют выгодно для экспортеров, хотя приводит к потерям для населения. Но пока мы к этому относимся спокойно. Вот если будут введены ограничения на экспорт нефти и газа, тогда нам мало не покажется всем.
Поток не остановить
С "Северным потоком-2", похоже, могут быть проблемы?
Наталья Иванова: Мы постоянно слышим, что происходят какие-то проблемы с экспортом газа в Европу - то его слишком много, то слишком мало. Вы когда-нибудь слышали, что у нас проблемы с экспортом нефти в европейские страны?
Нет, не слышал.
Наталья Иванова: И не услышите. Потому что с точки зрения экономистов это конкурентный рынок, там много игроков, есть гибкость и нет зависимости от одного игрока.
Западные партнеры работают с разными российскими нефтедобывающими компаниями, и это не воспринимается как угроза, хотя в Европе стремятся снизить зависимость от импорта нефти. В современной экономике зависимость от одного поставщика ресурсов всегда рассматривается как критический риск.
В этом смысле "Газпром" является риском не потому, что это какая-то критически плохая компания, а просто потому, что он монополист. Нефть можно поставлять в танкерах, по нефтепроводам и по железной дороге, а газ - это только газопровод. Такую инфраструктуру невозможно разделить на несколько частей. И в Европе с этим постепенно смиряются.
Ключевой вопрос
Газ: никакие конкуренты нам не грозят
Так с нефтью и газом у нас все будет хорошо, Наталья Ивановна?
Иванова: Для России все в перспективе хорошо. Недавно у нас в ИМЭМО была презентация долгосрочного прогноза энергетики компании British Petroleum. Эта же презентация будет представлена в евроструктурах Брюсселя, где этим прогнозам, быть может, не очень обрадуются.
Основные выводы, важные для нас: нефть востребована, спрос устойчивый, хотя большого роста спроса не будет. А по газу ожидается увеличение спроса, и никакие конкуренты нам не грозят. Нужно строить "Северный поток-2", подчеркиваю, такова точка зрения представителя British Petroleum.
Санкции закрепят нашу зависимость от нефтегазового экспорта?
Иванова: Мне не очень нравятся постоянные негативно окрашенные разговоры о нефтезависимости. У нас действительно эти отрасли имеют большой удельный вес в экономике и особенно в доходах, поступающих в бюджет.
А тем странам, у кого таких ресурсов нет, приходится осваивать другие способы получения доходов на внешних рынках и другие виды энергоносителей. У нас это естественное конкурентное преимущество, которое надо разумно использовать. Кстати, это тоже не такое простое дело - добывать и экспортировать нефть и газ. И экономически, и политически, и технологически все это довольно сложно.
Если внедрять в отрасли хай-тек, добывающие отрасли меняются и преображаются. А представление о том, что мы закроем нефтедобычу и начнем делать айфоны, с точки зрения экономиста, абсурд. Этого быть не может.
Как тогда нужно действовать России?
Иванова: Опыт должен быть только наш, он у нас есть, но внешние условия ухудшились. Я думаю, несмотря на обострение отношений с Западом, контакты на всех уровнях есть, и постепенно произойдет смягчение обстановки.
Есть пути решения всех проблем. Вопрос в том, насколько готово к этому политическое руководство страны, насколько наши граждане воспримут какое-то изменение позиций, в том числе в отношениях с Америкой.
В свою очередь, американский народ осторожно относится к России по ряду исторических причин. У них есть свое представление о моральных ценностях, которые мы не всегда понимаем и разделяем. Кроме того, надо понимать, что у нас слабые взаимные экономические связи, наш товарооборот с США ничто по сравнению с нашим товарооборотом с Европой.
США отложили ввод пошлин на импорт металлов из еще четырех стран и ЕС.
Я убеждена, что наше взаимодействие с Европой и экономически, и демографически, и эмоционально, и исторически такое важное, что мы не должны этим жертвовать. Европейский бизнес всегда был готов работать в России, потому что это огромные возможности. Хотя, конечно, сейчас очень многие бизнесмены понимают, что будет сложно начинать новые проекты, проводить многие финансовые операции, сложно оценивать риски и хеджировать их. Потому многие просто закрывают свои позиции и уходят. Особенно чувствительно для нас все то, что связано с высокими технологиями. Это гораздо более сложные цепочки.
Мы сами сможем когда-нибудь обзавестись своими технологиями, чтобы ни от кого не зависеть?
Иванова: Я как-то спросила представителей нашей весьма продвинутой IT-отрасли, смогут ли они без внешнего участия создать собственное необходимое программное обеспечение для финансовой сферы? Они ответили - сможем, лет через пять. А что мы будем эти пять лет делать?
Если мы встроены в мировую экономическую систему, то взаимная зависимость - нормальное явление. Мы им поставляем энергоресурсы, они нам - технологии. К тому же наши поставки на мировой рынок расширяются. Уже произошли изменения, которые рассматриваются как чудо. Например, экспорт зерна. Мы практически вдруг, после многих лет зависимости от импорта, стали крупным экспортером. Чернозем у нас есть, крупные сельскохозяйственные холдинги с помощью государства научились не только зерно выращивать, но и работать на высококонкурентном мировом рынке. При всех перекосах и сложностях, это наш естественный ресурс. Не надо считать, что производитель и экспортер сельскохозяйственного сырья - это какая-то унизительная роль для страны в мировой экономике. Да, возможно, там меньше маржа, меньше добавленная стоимость. Но это наш ресурс. Когда надо, мы также умеем делать высокотехнологичную продукцию, например, вооружения. Конечно, нам нужно подтянуть гражданское авиастроение, нужно поднять науку и образование на новый уровень, восстановить инженерную культуру. В один момент это все не исправишь. И не должно быть перекосов - либо зерно и нефть, либо ученые и инженеры. Одно должно дополнять другое. И я уверена, что все это будет.