Версия для печати
Вернуться к списку

Штурм мозга

Насколько далеко продвинулись ученые в исследовании самого сложного на Земле «устройства» - человеческого мозга? Почему решено было посвятить этой теме очередную научную сессию Общего собрания Российской академии наук? На эти вопросы отвечает академик Михаил Островский, который открывает своим концептуальным докладом научную часть форума.

Справка: Академик Михаил Островский руководит лабораторией физико-химических основ рецепции Института биохимической физики РАН им. Н.М. Эмануэля и кафедрой молекулярной физиологии Биологического факультета МГУ. Он Президент физиологического общества им. И.П. Павлова, основатель и главный редактор академического журнала «Сенсорные системы», представитель РАН и член исполкома Международной организации по изучению мозга (IBRO). М.Островский – лауреат Золотой медали РАН им. И.М Сеченова и двух премий Правительства РФ - в области образования, за учебник «Физиология человека», и по науке и технике – за разработку, научное обоснование и внедрение в офтальмологическую практику фотопротекторных хрусталиков с естественной спектральной характеристикой.

- Михаил Аркадьевич, ваш доклад называется «Актуальные направления современной науки о мозге». Наука о мозге – это сформировавшаяся дисциплина или интегрированные результаты ученых разных специальностей?

- Наука о мозге включает в себя исследования в области биологии, медицины, физики, химии, математики, информатики, психологии, философии. Все работы в сфере Neuroscience объединяет общая цель – понять, что собой представляет высшее создание Природы – мозг человека, как он работает, как формировался в ходе сотен миллионов лет эволюции. С этой точки зрения наука о мозге едина, и зародилась она давно. Спираль познания мозга закрутили древние греки: вспомним Платона с его философией «духа и тела». Философия привела к психологии, которая, оформившись как наука к середине XIX века, стимулировала бурное развитие физиологии мозга.

Одними из первых исследователей, начавших наводить мосты от физиологии к психологии, были великие русские ученые Иван Михайлович Сеченов (вспомним его «Рефлексы головного мозга» – «гениальный взмах сеченовской мысли», по словам Павлова) и сам Иван Петрович Павлов с его учением об условных рефлексах. Их работы, появившиеся в конце XIX -начале XX века, до сих пор цитируются в самых серьезных научных обзорах.

Русская физиологическая школа внесла огромный вклад в науку о мозге. К счастью, она сохранилась, и, как мне представляется, у нас есть достаточный научный потенциал, чтобы теперь, на новом этапе изучения мозга, принять участие в мировом «штурме мозга», в решении вечного вопроса «о душе и теле», о тайнах человеческого сознания. Поэтому очень правильно, что руководство нашей Академии решило посвятить нынешнюю годичную сессию нейронауке.

- Когда начался этот, как Вы сказали, новый этап изучения мозга, и в чем его сущность?

- В новейшей истории развития общества выделяются десятилетия, характеризующиеся прорывом в определенной области знаний. Если говорить о биологии, то вторую половину XIX века и начало XX можно было бы назвать «эрой физиологии». Не случайно главные герои литературных произведений той поры - Базаров у Тургенева и профессор Преображенский у Булгакова – физиологи. В середине XX века, благодаря открытию двойной спирали ДНК, в лидеры наук о жизни вырвалась молекулярная биология. Величайшим достижением «молекулярно-биологической эры» стала расшифровка геномов различных биологических видов, и, наконец, человека. Сейчас можно говорить о наступлении «постгеномной эры». Насущная задача - понять, как геном работает, как «строит» и управляет молекулярной «машинерией» клетки и всего организма. Иными словами, во главу угла ставятся интегративные подходы к изучению мозга – от гена и молекулы к целостному организму. На новом витке спирали познания физиология «выходит из тени»: именно она призвана объяснить человеку самого себя – в этом философская «изюминка» развития нейронауки.

- Почему все-таки исследованию мозга было решено посвятить сессию Академии наук?

- В последние годы накопление знаний о работе мозга происходит очень быстро, можно сказать, революционно. Эта революция вызывает к жизни грандиозные национальные проекты по изучению мозга типа ядерного и космического. Америка и Китай уже начали реализовывать такого рода программы. Этот вызов времени, как я уже говорил, может принять и Россия, традиции и потенциал у нас имеются. Наши ученые, работающие здесь и уехавшие за рубеж, делают замечательные работы, которые публикуются в самых престижных журналах. У нас есть хорошие научные школы, сильные лаборатории, хотя перед всеми, конечно, остро стоит проблема молодежи, проблема преемственности.

Пока еще мы на уровне, но если нейробиологию мощно не поддержать, боюсь, она постепенно «сойдет на нет». На научной сессии Общего собрания РАН, которая организована очень и очень вовремя, разговор об этом наверняка состоится. Доклады на этот форум отбирались по гамбургскому счету. Все выступающие – активно работающие, востребованные ученые, лидеры крупных направлений в различных областях нейронауки. Своими достижениями и взглядами на дальнейшее развитие этих областей они и поделятся на сессии.

- А в чем, по-Вашему, должна заключаться поддержка нейронауки в России?

- Во-первых, средства. Нейронаука стала очень дорогим удовольствием. Без современного сложнейшего оборудования типа магнитно-резонансных томографов не обойтись. Нужна инфраструктура, нужна научная среда - «критическая масса» научного сообщества, о которой в свое время говорил наш Нобелевский лауреат академик Н.Н. Семенов. Именно такой научной средой и являются лаборатории и институты - академические и неакадемические, биологические и небиологические, ибо наука о мозге – я с этого начал - едина. Второе очень важное условие – приток молодежи, которую мы имели бы возможность брать на работу. Чтобы привлечь молодых ученых, энтузиастов, исключительно важно вернуть престиж науке как таковой, и в частности - придать вес нейробиологии.

«Героями нашего времени» снова должны стать ученые. В физиологию, как во времена Сеченова и Павлова, должны устремиться лучшие. И тут нужны серьезные усилия по просвещению общества в целом, и молодежи – школьников и студентов, в особенности. В меру сил мы этим занимаемся. Только что закончился организованный нами в Московском государственном университете двухмесячный цикл лекций по молекулярной физиологии для студентов разных специальностей. Лекции в Научно-образовательном центре МГУ читали ведущие ученые, в том числе академики и члены корреспонденты РАН, многие из которых являются докладчиками нынешней сессии. Речь шла о молекулярных механизмах работы нервной клетки, механизмах работы мозга и сердца, зрения и памяти, о тонкостях физиологии иммунной системы организма. Вы бы видели, как эти лекции слушали студенты, какие интересные вопросы задавали…

- На какой ступени сегодня стоит нейробиология? Какие особенности работы мозга ученые уже хорошо понимают?

- Сегодня мы очень много знаем о механизмах работы сенсорных систем: зрения, слуха, о механизмах памяти: видах памяти, её хранения. Правда, пока не совсем понятно как происходит извлечение из памяти – вспоминание. Но главное, есть новые экспериментальные факты и поставлены новые вопросы.

- Можно ли привести яркий пример существенного продвижения в каком-то из направлений нейронауки?

- Ощутимые плоды принесло использование современных физических методов для визуализации работы мозга. Благодаря томографии - магнитно-резонансной, позитронно-эмиссионной, оптической, мы смогли заглянуть «внутрь головы» и понять – какие именно области мозга за какие функции отвечают. То есть, получены ответы на вопросы «где» и «что». Что касается вопроса «как» - механизмов обработки информации, создания субъективного образа внешнего мира, механизмов сознания - то по этому направлению выполнено очень много замечательных работ, в том числе, удостоенных Нобелевских премий. Но сделать, а главное – понять, здесь предстоит еще больше…

Вообще, в нейронауке накоплено уже такое множество фактов, что насущнейшей задачей становится построение, условно говоря, «информационной теории мозга». Как мне представляется, серьезные, обнадеживающие работы в этом направлении стали появляться. Но ускорить рождение такой Теории (с большой буквы) никак не получится. Научный процесс – это творчество, так что когда и кто создаст «теорию мозга», если единую и непротиворечивую теорию такого рода вообще можно создать, сказать трудно.

- А что можно сказать о практических выходах от фундаментальных исследований в вашей области?

- Отвечая на этот вопрос, я хотел бы напомнить известное утверждение: «наука – это часть культуры». Развитие культуры обеспечивает прогресс человеческой цивилизации. Человеческий мозг – вершина эволюции живой Природы. Прогресс в его познании самим человеком – это развитие культуры, прогресс нашей цивилизации. Неужели кому-то надо объяснять, насколько важна эта задача?

И еще один афоризм: «нет ничего практичнее хорошей теории». Будет хорошая наука — будет и практический результат: в случае нейробиологии – это выход в медицину, технику, информационные технологии. Позвольте мне сейчас не приводить многочисленных примеров таких успешных «выходов». Прикладным проблемам науки о мозге будет посвящен весь второй день научной сессии Общего Собрания.

Истинность приведенных утверждений проверена временем, и «обойти» их никак нельзя: об этом должны помнить политики, требующие от науки немедленной отдачи.