Версия для печати
Вернуться к списку

Дмитрий ЛИВАНОВ: ГОСУДАРСТВО И НАУКА: СПОСОБЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

Прежде всего нужно разделить фонды на те, которые поддерживают научные исследования и разработки, и фонды, которые направлены на стимулирование инновационной деятельности, на коммерциализацию разработок. В России уже довольно давно действуют фонды, которые финансируют фундаментальные исследования. Это Российский фонд фундаментальных исследований и Российский гуманитарный научный фонд. Позиция министерства состоит в том, что объемы финансирования этих фондов будут увеличиваться, причем не только абсолютные объемы финансирования, что естественно в условиях увеличения общих расходов на науку, но и доля средств, который из федерального бюджета расходуются на фондовое финансирование. Потому что мы считаем, что именно финансирование через научные фонды обеспечивает поддержку наиболее эффективно работающих отдельных ученых, научных групп и научных организаций. Это финансирование, которое нацелено на поддержку лучших, поддержку тех, кто работает на мировом уровне. Именно в рамках фондового финансирования наиболее понятно, как их поддержать. Поэтому доля фондов будет расти. Но одновременно с этим, безусловно, нужно обеспечить выполнение четких и понятных правил – проведение экспертизы, связанной с финансированием и с отбором проектов, информационная открытость. То есть существенное увеличение доли финансирования через фонды должно быть обусловлено улучшением деятельности самих фондов. При этом также очень важно создать механизм, реально увеличивающий независимость этих фондов как от государственных структур, так и от различных научных корпораций, в том числе и Академии наук. Сегодня фонды зависимы, и эта зависимость, к сожалению, усиливается год от года. Мы считаем, что фонды должны получить реальную независимость. Экспертное сообщество, которое объединяло бы в себе представителей как Академии наук, вузовского сообщества и других научных организаций, так и представителей научной российской диаспоры, должно иметь определяющий голос при определении тех проектов, которые достойны получить финансирование.

Наряду с теми фондами, которые уже работают, мы считаем абсолютно правильным и целесообразным обсуждать возможность организации других фондов. Например, сейчас широко обсуждается вопрос об организации специального фонда, который финансировал бы исследования в сфере здравоохранения и медицины, аналог национального Института здравоохранения США. Это очень важно, принимая во внимание то, что традиционно структура финансирования научных исследований в СССР, а теперь в России имеет очень серьезный дефицит финансирования именно этих направлений. А все, что связано с биотехнологиями, со здравоохранением, в значительной степени определяет облик не только сегодняшней науки, но и экономики.

Какие еще направления, кроме здравоохранения, можно рассматривать с точки зрения создания нового научного фонда?

Безусловно, нужно рассматривать специализированный фонд, который бы финансировал разработки в сфере информационных технологий, потому что это как раз та область исследований, где путь от идеи до ее реального воплощения на рынке очень короткий. Это тоже такая область, где именно фондовый механизм мог бы обеспечить быстрое продвижение тех или иных разработок.

Целесообразно ли распространять эту практику на инновационную деятельность?

Фактически сегодня есть только один активно работающий фонд поддержки инновационной деятельности, коммерциализации разработок – это Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере. И мы считаем, что деятельность этого фонда очень позитивна и нужно ее расширять, масштабировать и на региональном уровне, и на федеральном уровне, имея в виду, что, как нам кажется, такие фонды должны быть и отраслевыми. Условно говоря, министерства и агентства, которые имеют деньги федерального бюджета, предназначенные для финансирования исследований и разработок, должны определенную часть этих денег отдавать малым компаниям, заниматься субконтрактацией исследований в малые компании. Потому что малые компании – это именно та среда, которая наиболее восприимчива к инновациям и без развития которой невозможно построение эффективной инновационной системы.

Кроме этого, безусловно, нужно создавать венчурные фонды, фонды прямых инвестиций в высокотехнологичные компании. И это сейчас активно делается. Несколько региональных венчурных фондов созданы, и сейчас прорабатывается вопрос о создании фонда фондов. По предложениям, разработанным Минэкономразвития, будет создана Российская венчурная компания, которая будет выполнять роль фонда фондов, то есть будет капитализировать венчурные фонды – отраслевые, региональные и так далее. Таким образом, будет обеспечена минимизация отраслевых и региональных рисков. Эти венчурные фонды будут создаваться на основе частно-государственного партнерства, будет обеспечен баланс интересов государства и бизнеса. Мы думаем, что эта схема очень перспективна, и будем активно участвовать вместе с нашими коллегами в этой работе.

Одна из причин низкой эффективности научно-технической деятельности в России – отсутствие стимула для выхода национальной фундаментальной науки на реальный международный уровень. Повысить заинтересованность ученых в конкретных высоких результатах работы – одна из целей федеральных целевых программ.

Какое место ФЦП занимают в системе господдержки научного сектора, можно ли говорить о широкой поддержке науки с их помощью или это лишь узкий сектор отдельных направлений? Какие сложности есть в связи с развитием ФЦП (отбор победителей, критерии оценки, контроль использования средств, объективность экспертизы)?

Федеральные целевые программы - это очень мощный инструмент. На наш взгляд, это инструмент, который действительно должен эффективно использоваться с точки зрения размещения заказов государства на те исследования и разработки, которые в первую очередь необходимы самому государству. Безусловно, в настоящее время, когда бизнес проявляет недостаточную инновационную активность, когда спрос на разработки со стороны бизнеса еще низок, необходимо использовать федеральные целевые программы и для стимулирования этого спроса, использовать механизм софинансирования исследований и разработок из федерального бюджета и из средств частного бизнеса. И инструмент федеральных целевых программ является для этого довольно адекватным, во всяком случае, та федеральная целевая научно-техническая программа, которая реализуется в Федеральном агентстве по науке и инновациям за последние 2 года продемонстрировала свою эффективность. Сегодня разрабатывается новая программа, программа следующего поколения, которая будет реализовываться, начиная с 2007 года. В ней сделан ряд новых акцентов. Среди них отмечу стимулирование создания негосударственных научных организаций и существенное увеличение инвестиционной компоненты, в том числе в обновление приборной базы. Но в целом мы считаем очень важным сохранить преемственность и логическую эволюция программ, то есть несмотря на новые акценты, о которых я сказал, новая программа будет естественным продолжением программы, которая реализуется сегодня.

Начиная с 2007 года конкурсы по поисковым исследованиям будут проводиться уже не в форме лотов, а в форме конкурса инициативных проектов. Это будет конкурс тематик, предлагаемых исследовательскими группами. Там будет оцениваться, естественно, не только предлагаемая программа работ, но и уровень квалификации исследовательского коллектива. На наш взгляд, в этой схеме будет обеспечен более объективный отбор лучших научных групп и организаций.

Безусловно, мы считаем очень важным повышать качество экспертизы и информационную открытость всего, что связано с реализацией этой программы. Мы уже довольно давно обсуждаем возможность опубликования всех отчетов, но на сегодняшний день пока это не сделано. Я считаю, что нам нужно обязательно публиковать отчеты о выполненных работах, но поскольку у нас решение должно приниматься коллегиально, то до сих пор такое решение не принято. Аргументы, которые высказываются оппонентами, состоят в том, что в случае открытой публикации всех отчетов возникают проблемы с сохранением коммерческой тайны на те результаты, которые возникают в результате этих работ. С одной стороны, это логично. С другой стороны, эти работы выполняются за деньги федерального бюджета, и нужно сделать эти результаты максимально открытыми и для общественности, и для бизнеса, и тем более для научного сообщества. Поэтому здесь важно найти компромисс, может быть, публиковать отчеты не в полном виде. Но в этом случае опять возникает вопрос о серьезной работе по доведению этих отчетов до вида, в котором они могут быть опубликованы. Тогда это будет уже не автоматическая процедура. Если же это будет аннотированный отчет, в том виде, в каком это обычно делается, то он не даст полной информации об уровне выполненного исследования. Важно, чтобы уровень работ был оценен научной общественностью, но для того, чтобы эта оценка могла быть проведена, информация должна быть достаточно полной и детальной. Поэтому я и говорю о том, что важно найти золотую середину.

Считаете ли Вы, что научным организациям следует предоставить налоговые и таможенные льготы и преференции? Какие трудности могут при этом возникнуть?

Меры налогового стимулирования очень важны с точки зрения повышения инвестиционной активности бизнеса, и в первую очередь инвестиций в НИОКР, потому что в значительной степени именно это определяет конкурентоспособность российских компаний и той продукции, которую они производят. Сегодня мы можем констатировать, что расходы бизнеса на НИОКР у нас в разы меньше в процентах от ВВП, чем в тех странах, которые являются технологическими лидерами. И это одна из главных проблем, которые вызывают торможение инновационного развития. Если мы сравним расходы из федерального бюджета на исследования и разработки в процентах от ВВП в России с расходами в других странах, то увидим, что мы находимся более-менее на уровне. У нас за счет государства финансируется примерно 0,7% от ВВП на НИОКР, это примерно отвечает тому уровню, который есть в Евросоюзе в среднем, и чуть ниже, чем в США. А основное, в чем мы пока отстаем – это вклад бизнеса. В той же Финляндии бизнес дает 60% от общих расходов, в Японии – 80%, а у нас всего 40%. Поэтому меры государственной политики должны быть направлены на стимулирование роста расходов бизнеса на исследования и разработки. Нам нужно сделать так, чтобы налоговая система обеспечивала эффективность этих инвестиций, чтобы эти инвестиции были выгодны для компаний. Здесь сегодня предлагается целый ряд различных новаций, мы активно участвуем в этих обсуждениях, и я хочу сказать, что мы достигли согласия с Минэкономразвития по поводу тех первоочередных мер, которые необходимо осуществить, может быть, уже в этом году, для того, чтобы двинуться по пути решения этой проблемы. Это, прежде всего, дать компания право списывать весь объем расходов на НИОКР в течение одного года, а не двух, как это существует сегодня. Распространить нулевую ставку НДС при проведении НИОКР по заказу хозяйствующих субъектов на все организации, которые выполняют НИОКР, а не только на научные организации или образовательные учреждения, как это делается сейчас. Мы обсуждаем также такой механизм, как приростная налоговая льгота – это льгота, которая дается компаниям, демонстрирующим высокую динамику своих расходов на НИОКР. И как раз в ситуации, когда в целом уровень этих расходов низок, эта мера может быть очень эффективной, к тому же она поддерживает растущие малые и средние компании. И, наконец, увеличение сверхускоренной амортизации и инвестиционной премии по новому оборудованию. Это важно с точки зрения технологического переоснащения, приобретения новых технологий, нового оборудования, в том числе и приобретаемого по импорту.

Но, обсуждая все эти меры, нам нужно очень тщательно оценить возможный отклик на них со стороны компаний, и выбрать только те меры, которые будут эффективны с точки зрения повышения инновационной активности предприятий. Кроме того, очень важно вписаться со всеми этими мерами в общий контекст налоговой реформы, которая сегодня осуществляется. Без выполнения этого условия все предложения не будут иметь перспективы. Мы принципиально считаем, что важно развивать негосударственный сектор исследований и разработок, развивать корпоративную науку и стимулировать инвестиции частных компаний в НИОКРы. При этом сегодня было бы неправильно развивать такие налоговые инструменты, которые бы фиксировали какую-то систему преференций для государственных научных организаций, которые в целом показывают очень низкую эффективность. Нам важно действительно способствовать динамичному развитию тех компаний, научных организаций, которые показывают высокий динамизм в развитии, и налоговые меры должны быть нацелены именно на это, вне зависимости, являются ли эти организации государственными или негосударственными..

Насколько глубоко сегодня нуждается в корректировке законодательство в части функционирования научных и образовательных организаций:

Если говорить об инфраструктуре инновационной деятельности в целом, то здесь есть целый ряд инструментов, и один из наиболее важных – это, конечно, законодательство. Безусловно, сейчас всем ясно, что нужны определенные изменения в законодательстве, которые обеспечили бы стимулирование инновационной деятельности и переход к более либеральному режиму, связанному с использованием интеллектуальной собственности, результатов научно-технической деятельности, в том числе созданной за счет федерального бюджета. О налоговых мерах я уже сказал, но в целом мы считаем, что в ряд федеральных законов должны быть внесены изменения и дополнения, направленные на поддержку инновационной деятельности – и в законодательство о науке, и в законодательство о малом предпринимательстве, об инвестициях, о внешнеэкономической деятельности, и так далее.

Если говорить о законодательстве в сфере интеллектуальной собственности, то хорошо известно, что сейчас идет активная работа над четвертой частью Гражданского кодекса. Те новации, которые заложены в проекте этой части, как раз будут направлены на более активное вовлечение в экономический оборот результатов интеллектуальной деятельности, созданной за счет средств бюджета, на либерализацию правоотношений в этой сфере. И мы будем активно поддерживать эти новации.

Насколько необходимые сегодня такие «бюджетозатратные» элементы национальной инновационной системы как технопарки, техниковнедренческие зоны, ОЭЗ, бизнес-инкубаторы, инновационно-технологические центры, центры трансфера технологий, и готово ли государство к таким шагам?

Сейчас государство уделяет очень пристальное внимание созданию инфраструктуры национальной инновационной системы, причем на самых разных уровнях. Запущена программа создания особых экономических зон, и здесь очень важно, чтобы успешно заработали первые технико-внедренческие зоны, чтобы они выполняли роль инновационных инкубаторов для высокотехнологичных, экспортоориентированных компаний, потому что таких компаний у нас пока мало. Очень важно, чтобы эти зоны тесно работали с ведущими научно-образовательными организациями, вовлекая таким образом эти организации в инновационный бизнес. Не первый год активно создается сеть центров трансфера технологий, инновационных технологических центров, технопарков, и сейчас есть политическая воля к тому, чтобы государственные инвестиции в эти объекты были существенно увеличены. Мы считаем, что при правильной организации этой работы, при использовании лучшего мирового опыта в управлении технопарками, инновационными центрами, это даст хороший результат. Еще раз говорю – нам обязательно нужно использовать те методики, тот опыт, который есть в передовых странах, потому что мы вступаем на этот путь позже многих других стран. И здесь очень важно не повторять те ошибки, которые были сделаны другими.

Говоря сегодня о возможных изменениях в законодательстве, очень важно понимать, какое предприятие мы считаем инновационным. Есть ли на этот счет единое мнение?

Об этом сейчас идут большие дискуссии. На сегодняшний день в законодательстве такого определения нет. Мы обсуждаем, имеет ли смысл такое определение давать, и окончательного мнения пока нет, потому что инновационная деятельность является очень широкой и многоплановой. Инновационная деятельность - это не только проведение НИОКР. Это изготовление новой продукции, это приобретение оборудования и выпуск на нем новой продукции, и так далее. Поэтому дать определение, которое однозначно бы вобрало в себя все эти разнородные виды деятельности, крайне тяжело. Даже если оно будет дано, в налоговых целях оно вряд ли сможет быть использовано.

Налоговое поощрение – очень тонкий и своеобразный инструмент, которым при желании легко могут воспользоваться организации, имеющие весьма опосредованное отношение к науке. Нет ли опасности появления «налоговых дыр»?

Безусловно, и поэтому мы считаем методически правильным подход, когда инновационная деятельность будет раскрыта через перечень конкретных видов деятельности. Скажем, проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, приобретение и наладка высокотехнологичного оборудования, проведение каких-то маркетинговых исследований, связанных с выводом этой продукции на рынок, организация выпуска пилотных партий продукции и так далее. И эти конкретные виды деятельности должны стимулироваться налоговым законодательством. Поэтому мы считаем очень важным в качестве первоочередной меры стимулировать рост инвестиций компаний в НИОКР как один из основных, хотя и не единственный, видов инновационной деятельности. И с этой точки зрения острой необходимости в каком-то четком, однозначном и закрытом определении инновационной деятельности не возникает. Потому что основные ее компоненты могут быть стимулированы просто путем внесения соответствующих изменений в законодательство, без общих определений, вокруг которых споры ведутся уже не один год. Если за 10 лет экспертное сообщество до сих пор не пришло к единому мнению, может, не продолжать дальше эти бесплодные дискуссии, а действительно создать какие-то механизмы стимулирования реальных видов деятельности, связанных с инновационной активностью.

Многие институты в системе РАН давно уже превратились во вполне конкурентоспособные учреждения, которые могут спокойно выходить на рынок с инновационной продукцией. 460 институтов в системе Академии наук, многие из них вполне рыночные субъекты, как с этим делом быть?

Если мы говорим об инновационной деятельности, о рыночной деятельности, в этой деятельности очень важно создать равные конкурентные условия для всех ее субъектов. И с этой точки зрения никаких льгот и преференций, связанных с государственной формой собственности, быть не должно. Это и есть вектор, по которому мы движемся. На сегодняшний день уже отменены льготы по налогам на имущество и на землю для научных организаций, хотя учреждениям эти расходы будут компенсироваться из бюджета. Но что принципиально важно, и это отражено в программе модернизации академического сектора науки, - те организации, которые уже ориентированы на работу в рыночной среде и имеют для этого потенциал, не должны оставаться в форме учреждения, которая предполагает сметное, то есть никак не зависящее от результатов работы, финансирование, а должны быть преобразованы в другие формы, более адекватные рыночной деятельности. Суть в том, что организационно-правовая форма организации должна быть адекватна ее основному виду деятельности. Если эта организация в основном проводит фундаментальные исследования, если она имеет необходимый потенциал для того, чтобы эти исследования продолжать в будущем на высоком уровне, то нужно обеспечить ей нормальное базовое финансирование. В сегодняшней ситуации наиболее адекватным для этой организации является форма бюджетного или автономного учреждения. Но если эта организация занимается внедренческой, предпринимательской деятельностью, то для нее нужно искать другие варианты. Кстати, закон об автономных учреждениях сейчас уже внесен в Госдуму, и мы связываем с ним большие ожидания с точки зрения изменения пейзажа государственного сектора науки, в том числе академического.

Если вернуться к налоговым льготам, то на сегодняшний день имеется только одна льгота, которая ставит в неравное положение организации в зависимости от их статуса. Это льгота по НДС, которой пользуются только организации, занимающиеся выполнением НИОКРов по заказам хозяйствующих субъектов, если они являются научными организациями. Здесь даже не говорится о том, что это обязательно государственная организация или учреждение, а по закону о науке к научным организациям относятся те, для которых научно-исследовательская деятельность является основной, то есть больше 50% их оборота связано с этой деятельностью. Но на самом деле мы понимаем, что у нас сегодня 90% научных организаций являются государственными, и это как раз и означает неравные условия конкуренции между государственными и негосударственными научными организациями. Это и предлагается изменить – сделать эту льготу универсальной. Если какая-то организация выполняет НИОКР, не важно, является она научной или какой-то другой, она должна иметь право воспользоваться этой льготой.

Мы забыли про самый простой способ поддержки научной и инновационной деятельности, который называется заработная плата.

Подписано долгожданное постановление правительства о том, что с 1 мая в РАН будет реализовываться пилотный проект перехода на отраслевую систему оплаты труда. О чем там идет речь? Средняя заработная плата будет поэтапно увеличиваться, и к 2008 г. она достигнет 30 тыс. рублей. Но это средняя заработная плата. Здесь очень важно, чтобы была полная ясность о том, как эта средняя заработная плата будет формироваться. Только половина этой заработной платы будет составлять оклад, то есть часть оплаты труда, которая будет зависеть от занимаемой должности, квалификации и так далее, а все остальное будет определяться результативностью работы. В течение месяца нами совместно с Минздравсоцразвития будет окончательно сформирована методика, в соответствии с которой будет формироваться оставшаяся половина. Она будет учитывать результаты работы. В сфере фундаментальных исследований это, прежде всего, публикации, причем, публикации высокого уровня в рейтинговых журналах. Кроме этого учитывается образовательная деятельность и другие виды активности ученого. Таким образом 30 тыс. – это средняя величина, а дисперсия может быть очень разной, в одном и том же институте люди могут получать и 15 тыс., и 60 тыс. Верхнего предела устанавливаться не будет.

Так же важно, чтобы была дифференциация в оплате труда в разных организациях. Организация в целом должна быть ориентирована на то, что бы обеспечить наиболее эффективную научную деятельность и на уровне отдельных ученых, и на уровне подразделений, лабораторий, отделов. Дифференциация оплаты труда на уровне научных организаций будет проводиться с тем, чтобы по всем этим уровням обеспечить взаимосвязь между ресурсами и результатом.

Таким образом, наряду с общим повышением уровня расходов на науку будет происходить перераспределение средств в пользу результативно работающих институтов, научных групп, отдельных ученых. Создаваемая система эффективных мотиваций для работников приведет к улучшению качественного состава и возрастной структуры кадров, в частности, повышению удельного веса молодых специалистов в науке. От советской науки мы унаследовали сложную иерархию научных сотрудников. Критерии результативности их труда, которые вы перечислили, не безусловны, это не экономические, это более субъективные понятия. И на эту архаичную структуру с довольно расплывчатыми критериями накладываем довольно приличные деньги. Нет ли тут противоречия? Западная наука в плане иерархии устроена гораздо проще.

Западная наука тоже иерархична, везде есть определенные ступеньки в служебной иерархии. Иерархия сама по себе не препятствует динамичному развитию, просто важно, чтобы кадровая политика была ориентирована, во-первых, на продвижение по этой лестнице людей, которые по объективным показателям своей деятельности работают лучше, чем другие, а во-вторых, на поддержку молодых. При этом нельзя не отметить, что реализуемый сегодня сценарий целенаправленной модернизации государственного сектора науки, оптимизации его состава и структуры, модификации подходов к управлению и финансированию государственных научных организаций столкнулся с активным противодействием ряда групп.

Это, прежде всего: руководители и коллективы низкорезультативных, утративших научный потенциал научных организаций, опасающиеся как ликвидации своих организаций по результатам оценки, так и расширения применения конкурсных процедур при распределении бюджетных средств;

это те руководители научных организаций, которые привыкли пользоваться статусным государственным финансированием и бесконтрольно распоряжаться «коммерческой рентой» от использования государственной собственности; профсоюзные структуры, которые сегодня живут по принципу «чем хуже, тем лучше», поскольку их авторитет основан на эксплуатации недовольства, которое накопилось за многие годы у работников науки в связи с низким уровнем оплаты труда.

Промедление с реализацией всего комплекса предлагаемых мер, даже при существенном увеличении расходов на науку, ускорит процессы системной деградации российской науки, расстройства ее системообразующих связей с экономикой и обществом, невосполнимого массового исхода из науки наиболее дееспособной части научного сообщества. Вектор государственной политики по отношению к науке состоит в опоре не на охранительные умонастроения научной геронтократии и «прикормленных» ею профсоюзных активистов, а на созидательные устремления производительной части научного сообщества.