Версия для печати
Вернуться к списку

Борьба за «мозги». Почему ученые возвращаются в Россию?

Петербургский экономический форум — это не только обязательное пленарное заседание с Владимиром Путиным или огромное количество бизнесменов в кулуарах Экспоцентра, но и множество других интересных людей — артисты, волонтеры, ученые. Герой этого интервью aif.ru — 30-летний Алексей Федоров — российский квантовый физик, руководитель научной группы «Квантовые информационные технологии» в Российском квантовом центре и руководитель нескольких стартапов в области постквантовой криптографии, квантовой криптографии и квантовых вычислений.

Молодой ученый в 2015 году с отличием окончил МГТУ им. Баумана, а в 2017 году защитил диссертацию по физике в Университете Париж-11 (Париж-Сакле). У него была возможность и дальше работать на Западе, однако он решил вернуться в Россию. Как сейчас обстоят дела с молодежью в отечественной науке, как российских ученых переманивают на Запад, какое прикладное значение носит квантовая физика и как преуспела наша страна на этом поприще, Алексей рассказал aif.ru.

— В каком состоянии сейчас находится молодежная наука в России? Готова ли сейчас молодежь оставаться в России? Как предотвратить пресловутую «утечку мозгов» из страны?

— Стоит отметить, что за последние десятилетия было создано большое количество программ, которые ориентированы на разные категории ученых, и существенная доля этих программ ориентирована на молодежь. Это как популяризаторские программы в рамках десятилетий новых технологий, которые агитируют выбрать научную стезю. Это важная работа, которая у нас в стране ведется.

Не менее важно, что появились реальные возможности, будучи аспирантом или уже по окончании аспирантуры, получать научные гранты для своих исследований. Конкурентоспособная молодежь, с моей точки зрения, из моего опыта общения со студентами с аспирантами, не задумывается о том, Россия это или не Россия. Они просто ищут лучшие возможности из тех, которые предоставлены. Если они видят лучшие условия не в России, им очень интересно попробовать себя там. Но если такие возможности появляются и у нас, это сильный стимул оставаться или возвращаться. И сейчас видна тенденция, что люди с удовольствием остаются. После аспирантуры создают свои маленькие научные группы, начинают свои проекты, исследования здесь, в России.

Т. е. с моей точки зрения не нужно пытаться как-то контролировать отток, а скорее важно создать приток, центр притяжения для людей из разных стран, которые готовы приезжать. Если говорить о квантовой физике, то такой приток создать удалось. Мы вкладываемся в сложную аппартуру, создаем условия для работы ученых. Очень многое еще, конечно, только предстоит сделать, но колоссальные шаги в этом направлении уже произошли.

— Т. е. главное, что нужно сделать — это, условно говоря, построить большой адронный коллайдер, с которым ученым было бы интересно работать?

— Образно говоря, да.

Еще один момент — это большая задача, которую надо ставить перед учеными. На самом деле этот аспект зачастую даже важнее, чем некоторые материальные вещи. Поставить перед человеком большую цель, сказать: работая с нами, ты сможешь кардинально изменить жизнь всей страны. Заложить большую красивую идею, на которую хочется потратить свою жизнь в хорошем смысле этого слова. Мотивация — это очень важно, и то, что движет любым ученым.

И третий аспект, мимо которого не пройти — бытовой и материальный. Люди должны комфортно жить, люди должны достойно зарабатывать, у людей должны быть возможности создавать, расти и так далее.

— А как у нас сейчас с этой материальной стороной? Зарплаты растут?

— Зарплаты растут, возможности растут. В России есть очень хорошие механизмы стимулирования лучших.

Как человек, учившийся в аспирантуре за границей, а могу сказать, что у меня был выбор остаться там и пойти на следующую карьерную ступень или вернуться в Россию. И я выбрал Россию, потому что у нас возможности при условии, что ты берешь ответственность за результат, выше. Грант российского научного фонда, который я получил, позволил мне фактически создать научную группу, которая уже успешно работает несколько лет. Во Франции, на Западе таких возможностей сейчас гораздо меньше.

Повторюсь, много предстоит сделать. Здесь какие-то области идут опережающим темпом, к которым приковано больше внимания, какие-то области, может быть, не так сейчас подсвечены. Но в среднем, мне кажется, ситуация улучшается. Важно поддерживать заданный темп.

— Как начало СВО повлияло на молодых ученых? Не начался ли отток за границу?

— Поскольку по работе я некоторое время провожу там, отлично видно, насколько масштабно оттуда ведется пропаганда: что здесь больше не будет возможности заниматься наукой, что здесь создаются очень сложные условия. Это огромное психологическое давление, огромный пресс, которым на Западе пытались давить на всю российскую науку.

Главный аспект, который позволил нам минимизировать количество людей, которые на волне этой психологической тревожности уехали, это были постоянные разговоры с людьми. Мы вели эти разговоры, говорили, разъясняли, обсуждали. И у нас уехало всего несколько человек. Могу сказать, что некоторые из них уже вернулись, а некоторые хотят вернуться, потому что те возможности в нашей области, которые они видели здесь, им нравятся гораздо больше, чем на Западе.

Да и просто работа в своей родной стране — это очень важный элемент миссии ученого, большая задача. Они зачастую видят работу в науке как элемент развития своей собственной страны, своей Родины.