Где на самом деле был разработан первый советский компьютер, почему его конкурента нужно считать скорее калькулятором и как разбор завалявшихся на складе вещей помог советским айтишникам в их работе, рассказывает Indicator.Ru.
В марте 2018 года в Москве, в здании Российской академии наук, состоялось пленарное заседание очередной (XXIV) годичной научной конференции Института истории естествознания и техники имени С.И. Вавилова (ИИЕТ РАН), проведенное при поддержке Института системного программирования имени В.П. Иванникова РАН. Вроде бы достаточно рутинное мероприятие с сугубо научными докладами (например, «Теория нелинейной логики Лотфи Заде» или «Социальная история техники в свете акторно-сетевой теории Бруно Латура») было прервано небольшим, но важным событием. Дело в том, что 2018 год ИИЕТ РАН предлагает считать годом 70-летия российской информатики.
Почему Россия отмечает 70-летие российской информатики именно в нынешнем году? Во-первых, потому что в 1948-м, получив сведения о компьютерах США (MARK и ENIAC), в СССР решили разрабатывать свою электронно-вычислительную машину. Именно в этих целях по поручению Сталина и в любимом вождем духе поощрения конкуренции Совет министров СССР создал сразу две структуры, которые были в том числе направлены на создание компьютера: Институт точной механики и вычислительной техники (ИТМиВТ) и Специальное конструкторское бюро №245 при Московском заводе счетно-аналитических машин.
Во-вторых, 4 декабря 1948 года Государственный комитет Совета министров СССР по внедрению передовой техники в народное хозяйство выдал авторское свидетельство за номером 10475 на изобретение «Автоматическая цифровая вычислительная машина». Свидетельство получил член-корреспондент АН СССР Исаак Брук. Ему не досталась лаборатория в ИТМиВТ, и ученый начал работу над созданием компьютера в третьей «точке силы» — лаборатории электротехники Энергетического института АН СССР. Удивительное дело, но именно этой «темной лошадке» — инициативной группе из нескольких человек — было суждено опередить две созданные «сверху» команды. Так началась история отечественной IT-отрасли и работы над первым советским компьютером — история, которую стоит переписать.
На конференции подарками, цветами и памятными дипломами чествовали двух людей из команды Брука, которым уже далеко за 90 лет: Тамару Александриди и Юрия Рогачёва — двух ветеранов не только Великой Отечественной войны (Тамара Александриди прошла связистом всю войну до Берлина, а Юрий Рогачёв воевал с 1943 года и дошел до Японии), но и отечественной IT-сферы. Главной же наградой было вручение Тамаре Александриди и Юрию Рогачёву памятных знаков IEEE как участникам создания первой советской электронной вычислительной машины М-1.
IEEE (Institute of Electrical and Electronics Engineers) — Институт инженеров электротехники и электроники — старейшая и крупнейшая международная ассоциация специалистов в области техники, мировой лидер в области разработки стандартов по радиоэлектронике, электротехнике и аппаратному обеспечению вычислительных систем и сетей. Самой престижной из наград Института — Computer Pioneer Award — удостоены выдающие российские ученые: академик Сергей Лебедев за заслуги в создании советской компьютерной индустрии и член-корреспондент РАН Алексей Ляпунов как основатель советской школы теоретического и прикладного программирования. На памятных знаках отличия, которые от имени IEEE были вручены Тамаре Александриди и Юрию Рогачёву, указано, что они награждаются как участники создания первой советской электронной вычислительной машины. Тем самым ведущее и авторитетное международной сообщество признало приоритет М-1 по отношению к МЭСМ.
Справка
Традиционно первым компьютером в континентальной Европе (и третьим в мире, после разработок США и Великобритании) принято считать киевскую машину МЭСМ-1 («малая электронно-счетная машина»), также созданную в инициативном порядке (но при поддержке руководившего Украиной в те годы Никиты Хрущева) в Институте электротехники АН УССР. Руководителем Института был выдающийся ученый Сергей Лебедев, который впоследствии стал директором ИТМиВТ и разработал там большую электронную счетную машину — БЭСМ. А институт после смерти исследователя получил его имя.
Однако машина Брука, названная М-1, опередила украинскую МЭСМ-1. Даже формально первые биты информации М-1 обработала 15 декабря 1950 года, а МЭСМ-1 — на десять дней позже, 25 декабря. Но важно и другое: в момент сдачи киевская машина фактически была… электронным калькулятором.
«Принципиальная разница между компьютером (computer) и калькулятором (calculator) состоит в том, что на программируемом калькуляторе можно посчитать обыкновенные дифференциальные уравнения, но не уравнения в частных производных.
Целью ее [МЭСМ-1] работы было ускорение счета, это не была универсальная вычислительная машина для проведения научных расчетов — не хватало ресурсов для работы с матрицами, недостаточный объем памяти (31 переменная) и малая разрядность, всего четыре значащие цифры в десятичной системе. Не случайно первые производственные расчеты на МЭСМ были проведены только в мае 1952 года, когда был подключен магнитный барабан, это позволило хранить и считывать данные», — пишет российский историк вычислительной техники, ведущий научный сотрудник ИИЕТ РАН Сергей Прохоров.
А вот в М-1 изначально была интегрирована память на электронно-лучевых трубках, причем трубки были взяты от обычного осциллографа. Усовершенствовала ее студентка МЭИ Тамара Александриди, которая, вернувшись с войны, пошла учиться на радиотехнический факультет Энергетического института. В сентябре 1950 года ее направили к Исааку Бруку, писать дипломный проект. Брук распознал талантливого радиотехника и поручил студентке создание памяти уже частично готового компьютера. То изящное решение, которая нашла молодая девушка, было гораздо лучше всех зарубежных компьютеров того времени (всех двух). В них использовались так называемые потенциалоскопы, которые разрабатывались специально для построения запоминающих устройств ЭВМ и были на тот момент дорогими и недоступными.
В июне 1950 года Юрий Рогачёв демобилизовался и присоединился к команде Брука. Его задачей на тот момент была техническая, но крайне важная работа, требующая предельной концентрации: он вместе с Рене Шидловским занимался электромонтажом компьютера и его наладкой. Удивительно, но тогда Рогачёв еще не окончил среднюю школу. Аттестат о среднем образовании ему пришлось получать заочно и без отрыва от производства, а Московский энергетический институт он вообще закончил только через восемь лет. Правда, в 1962 году, когда началась разработка мощной серийной ЭВМ М4-2М, Юрий Рогачёв включился в работу уже в статусе главного конструктора и сделал так, что машина пошла в серию без макетирования и опытных образцов. Но это было потом, а в 1950 году работа над первым советским компьютером была в самом разгаре.
Небольшой команде Брука приходилось прибегать к самым разным ухищрениям. Так, например, поскольку работы шли в инициативном порядке, средств у лаборатории не было. Однако на складах Энергетического института хранилось огромное количество трофейной радиотехники: даже через несколько лет после окончания войны разобрано было далеко не все. Брук предпринял генеральную ревизию складов и обнаружил миниатюрные выпрямители. Так М-1 стал первым в мире компьютером, все логические схемы которого были собраны на полупроводниках.
Так и появился первый советский компьютер, который был не только опытной установкой. Уже в октябре 1951 года М-1 работала по заданию Мосэнерго, рассчитывая и прогнозируя нагрузку на электросеть.
В декабре 1951 года лаборатория Электросистем ЭНИН АН СССР выпустила научный отчет «Автоматическая цифровая вычислительная машина М-1» — первую в нашей стране полную публикацию о создании компьютера. Авторов у отчета девять, их подписи стоят на титульном листе: академик АН СССР Глеб Кржижановский, руководитель лаборатории и автор проекта АН СССР Исаак Брук, исполнители работы: младшие научные сотрудники Тамара Александриди, Александр Залкинд, Михаил Карцев, Николай Матюхин, техники Лев Журкин, Юрий Рогачёв, Рене Шидловский. Двоих из них и чествовали на конференции ИИЕТ.